Любимые стихи

Юлия Друнина.

Полжизни мы теряем из-за спешки.
Спеша, не замечаем мы подчас
Ни лужицы на шляпке сыроежки,
Ни боли в глубине любимых глаз...
И лишь, как говорится, на закате,
Средь суеты, в плену успеха, вдруг,
Тебя безжалостно за горло схватит
Холодными ручищами испуг:
Жил на бегу, за призраком в погоне,
В сетях забот и неотложных дел...
А может главное - и проворонил...
А может главное - и проглядел...

Лана Карпинская

Вы знаете, что люди могут не вернуться?
Зажав всю волю в кулаке, вас отпустить?
И как-то утром с мыслями, но не о вас, проснуться
И больше вас не ждать и не о вас грустить.

Вы знаете, что люди могут не вернуться?
Не выдержать, свой мир сломав, вас не простить?
И со слезами на глазах от вас на 100 ключей замкнуться
И понимая, что нет сил, вас навсегда забыть.

Задумайтесь, о том, что люди могут не вернуться
И могут не писать, не волноваться, могут не звонить.
И никогда, и никогда вам к ним уже не прикоснуться.
Задумайтесь, а кто ещё вас сможет так же полюбить?

Юрий Левитанский

Всего и надо, что вглядеться - Боже мой!..


Всего и надо, что вглядеться, - боже мой! -
Всего и дела, что внимательно вглядеться,-
И не уйдешь, и никуда уже не деться
От этих глаз, от их внезапной глубины.

Всего и надо, что вчитаться, - боже мой! -
Всего и дела, что помедлить над строкою -
Не пролистнуть нетерпеливою рукою,
А задержаться, прочитать и перечесть.

Мне жаль не узнанной до времени строки.
И все ж строка - она со временем прочтется,
И перечтется много раз, и ей зачтется,
И все, что было в ней, останется при ней.

Но вот глаза - они уходят навсегда,
Как некий мир, который так и не открыли,
Как некий Рим, который так и не отрыли,
И не отрыть уже, и в этом вся печаль.

Но мне и вас немного жаль, мне жаль и вас,
За то, что суетно так жили, так спешили,
Что и не знаете, чего себя лишили,
И не узнаете, и в этом вся печаль.

А впрочем, я вам не судья. Я жил, как все.
Вначале слово безраздельно мной владело.
А дело после было, после было дело,
И в этом дело все, и в этом вся печаль.

Мне тем и горек мой сегодняшний удел -
Покуда мнил себя судьей, в пророки метил
Каких сокровищ под ногами не заметил,
Каких созвездий в небесах не разглядел!

1983г

Бачурин Евгений Владимирович

Надежда

Не уютом, не карманом —
Мы живем самообманом,
Не посевом, не жнивьем,
А надеждою живем.
А надежда, а надежда,
Верой и любовью между,
Между небом и землей,
Вроде капли дождевой.

Согласитесь, ведь никак не
Обойтись без этой капли,
Что на помощь к нам спешит
В пору засухи души.
На жестокосердной почве
Не растут, уж это точно,
Милосердия цветы
И деревья доброты.

Сердце рвется от рыданий,
Неисполненных желаний,
А дождинки этой роль —
Поубавить нашу боль.
Ну а то, что мне, бродяге,
Не хватает этой влаги,
Так всегда, чем больше пьешь,
Тем острее жажды нож.

Сколько б жгучие печали
Наши дни ни омрачали,
Как бы ни старался век
Сотворить из нас калек, —
Что ж, на этот самый случай
Дан нам веры хлеб горючий,
Соль любви, что так сладка,
И надежды два глотка!

1980

Левитанский, Бачурин, ммм
А вот Александр Галич. Одна из моих любимых песен.

"Ещё раз о чёрте"

Я считал слонов и в нечет и в чет,
И все-таки я не уснул,
И тут явился ко мне мой черт,
И уселся верхом на стул.

И сказал мой черт: - Ну, как, старина,
Ну, как же мы порешим?
Подпишем союз, и айда в стремена,
И еще чуток погрешим!

И ты можешь лгать, и можешь блудить,
И друзей предавать гуртом!
А то, что придется потом платить,
Так ведь это ж, пойми, потом!

Аллилуйя, аллилуйя,
Аллилуйя, - потом!

Но зато ты узнаешь, как сладок грех
Этой горькой порой седин.
И что счастье не в том, что один за всех,
А в том, что все - как один!

И ты поймешь, что нет над тобой суда,
Нет проклятия прошлых лет,
Когда вместе со всеми ты скажешь - да!
И вместе со всеми - нет!

И ты будешь волков на земле плодить,
И учить их вилять хвостом!
А то, что придется потом платить,
Так ведь это ж, пойми, - потом!

Аллилуйя, аллилуйя,
Аллилуйя, - потом!

И что душа? - Прошлогодний снег!
А глядишь - пронесет и так!
В наш атомный век, в наш каменный век,
На совесть цена пятак!

И кому оно нужно, это добро,
Если всем дорога - в золу...
Так давай же, бери, старина, перо
И вот здесь распишись, в углу!

Тут черт потрогал мизинцем бровь...
И придвинул ко мне флакон...
И я спросил его: - Это кровь?
- Чернила, - ответил он...

Аллилуя, аллилуя
- Чернила, - ответил он.

Александр Пушкин
«Про себя»

Великим быть желаю,
Люблю России честь,
Я много обещаю —
Исполню ли? Бог весть!

1820

Владимир Михайлович Киршон

Я спросил у ясеня,
Где моя любимая.
Ясень не ответил мне,
Качая головой.

Я спросил у тополя,
Где моя любимая.
Тополь забросал меня
Осеннею листвой.

Я спросил у осени,
Где моя любимая.
Осень мне ответила
Проливным дождем.

У дождя я спрашивал,
Где моя любимая.
Долго дождик слезы лил
За моим окном.

Я спросил у месяца,
Где моя любимая.
Месяц скрылся в облаке,
Не ответил мне.

Я спросил у облака,
Где моя любимая.
Облако растаяло
В небесной синеве.

Друг ты мой единственный,
Где моя любимая?
Ты скажи, где скрылася?
Знаешь, где она?

Друг ответил преданный,
Друг ответил искренний:
— была тебе любимая,
Была тебе любимая,
А стала мне жена.

Я спросил у ясеня,
Я спросил у тополя,
Я спросил у осени...

Немного о Киршоне. https://ru.wikipedia.org/wiki/Киршон,_Владимир_Михайлович
Поэтом он никогда не считался, хотя в некоторые из своих пьес включал стихи.
В середине 1930-х годов для театра Вахтангова Киршон сочинил уже прочно позабытую сейчас комедию "День рождения".
Музыку для нее написал молодой тогда композитор Тихон Хренников. Одна из песен начиналась с тех самых слов: "Я спросил у ясеня…".
Ноты к ней не сохранились, но Хренников позже вспоминал, что его композиция была веселее, чем у Микаэла Таривердиева: "Там это была ироническая песня".


Я спросил у Ясеня из фильма "Ирония судьбы...." 1975
Я спросил у Ясеня....из фильма "Ирония судьбы...." 1975
Автор текста (слов): Киршон В.
Композитор (музыка): Таривердиев М.

Кстати о Пушкине. Александре Сергеевиче
Наткнулся недавно на очень типичное для него, но не очень широко известное посвящение Н.Н. Гончаровой, написанное вскоре после женитьбы.

Нет, я не дорожу мятежным наслажденьем,
Восторгом чувственным, безумством, исступленьем,
Стенаньем, криками вакханки молодой,
Когда, виясь в моих объятиях змией,
Порывом пылких ласк и язвою лобзаний
Она торопит миг последних содроганий!

О, как милее ты, смиренница моя!
О, как мучительно тобою счастлив я,
Когда, склоняяся на долгие моленья,
Ты предаешься мне нежна без упоенья,
Стыдливо-холодна, восторгу моему
Едва ответствуешь, не внемлешь ничему
И оживляешься потом все боле, боле —
И делишь наконец мой пламень поневоле!

А я впервые прочитала - давно уже - и эти стихи и об этих стихах в книге нашего сибирского прозаика Вячеслава Шугаева " Учителя и сверстники", где он рассуждает о прозе и поэзии, о том, что это такое - труд писателя и даёт своё восприятие этих стихов.

Так у меня и связываются с тех пор эти строки с поэзией и прозой....

Наталия Крандиевская-Толстая

* * *
Утратила я в смене дней
Мою простую радость жизни,
И прихоти души моей,
Всё безотрадней, всё капризней.

Как помнить ваш певучий зов,
О лёгкой жизни впечатленья,
Бесцельной радости кипенье,
Очарованье пустяков!

Я их забыла. Труден путь.
Мой груз мне душу тяжко давит,
И мысль, мешая отдохнуть,
Моею жизнью ныне правит.

И тяжким шагом, не спеша,
Как труженик в толпе блаженной,
Проходит с ношею священной
Загромождённая душа.

1954г

* * *
Стихи предназначены всем.
И в этом соблазны и мука.
У сердца поэта зачем
Свидетели тайного стука?

На исповедь ходим одни.
В церквах покрывают нам платом
Лицо в покаянные дни,
Чтоб брат не прельстился бы братом.

А эта бесстыдная голь
Души, ежедневно распятой!
О, как увлекательна боль,
Когда она рифмами сжата!

И каждый примерить спешит, —
С ним схожа ли боль иль не схожа,
Пока сиротливо дрожит
Души обнаженная кожа.

Вадим Юрьевич Курылёв

Навеки в нирване

РОК ГЕРОЙ НИКОГДА НЕ МЕНЯЛ ПРИВЫЧЕК

ДАЖЕ ЕСЛИ ОНИ БЫВАЛИ ВРЕДНЫ

СЛОВО ЛЮБОВЬ ВСЕГДА ПИСАЛ БЕЗ КАВЫЧЕК

В ПЕСНЯХ ВРЕМЕН ВНУТРИВЕННОЙ ВОЙНЫ

РОК ГЕРОЙ НИКОГДА НЕ ИСКАЛ ПРИЧИНЫ

ЧТОБЫ ОДНАЖДЫ УБИТЬ САМОГО СЕБЯ

ПРОСТО ТОМУ ЧТОБЫ ЖИТЬ НЕНАВИДЯ

ПРЕДПОЧИТАЛ УМЕРЕТЬ ЛЮБЯ

УКОЛ ПОД ЯЗЫК, РАЗБИТЫЙ СТАКАН:

СМЕРТЕЛЬНАЯ РАНА НЕ ВСЕГДА ГЛУБОКА

НО ДЕЛО НЕ В РАНЕ И НЕ В БИТОМ СТАКАНЕ

И НЕ В РВАНОМ КАРМАНЕ

И НЕ В НЕРВАХ НА ГРАНИ - А НАВЕКИ В НИРВАНЕ!


РОК ГЕРОЙ НИКОГДА НЕ РУГАЛСЯ МАТОМ

ПОКА ЕМУ НЕ СКАЗАЛИ ЧТО ОН - ЗВЕЗДА

И ЧТО РАЗНИЦЫ НЕТ: БЫТЬ ПРОРОКОМ ИЛИ СОЛДАТОМ,

ВСЕ РАВНО И СОЛДАТ И ПРОРОК - МАСТ ДАЙ! МАСТ ДАЙ!

ПУЛЯ НАВЫЛЕТ, ИЛИ НЕБО В РУКАХ

РАЗВЕ СМЕРТЬ НЕ ВСЕГДА ГЛУБОКА

НО ДЕЛО НЕ В РАНЕ И НЕ В БИТОМ СТАКАНЕ

НЕ В РВАНОМ КАРМАНЕ И НЕ В НЕРВАХ НА ГРАНИ - НАВЕКИ В НИРВАНЕ!

30.11.2015 на 89-м году жизни скончался народный артист СССР
Эльдар Александрович Рязанов

Осип Мандельштам

Отчего душа так певуча,
И так мало милых имен,
И мгновенный ритм -- только случай,
Неожиданный Аквилон?

Он подымет облако пыли,
Зашумит бумажной листвой
И совсем не вернется -- или
Он вернется совсем другой.

О, широкий ветер Орфея,
Ты уйдешь в морские края,--
И, несозданный мир лелея,
Я забыл ненужное "я".

Я блуждал в игрушечной чаще
И открыл лазоревый грот...
Неужели я настоящий
И действительно смерть придет?

1911

Предположение интересное и в чем-то даже изысканное, но ... вряд ли думаю, бритва Оккама тут была бы к месту

Вадим Егоров. "Тени на Мойке"

Возле Пушкинского дома, что на Мойке,
где уже на парапете снег белеет,
птицы стихли, и фундаменты умолкли,
и молчат себе, и прах его лелеют.

Экскурсанты проплывают втихомолку,
еле слышные вопросы задавая,
а по Пушкинскому дому, что на Мойке,
ходят тени и живых не задевают.

Ходят тени. стонут тени, плачут тени...
Им, теням, от этой боли нету мочи.
И скупые о здоровье бюллетени
тень Жуковского вывешивает молча.

Не чинов во имя и не ради денег,
назначение друг друга отменяя,
докторов его беспомощные тени
всё снуют вокруг него и лёд меняют.

Та, которой был сражён и очарован,
та, с которой невесомы все тенета,
тень Натальи Николавны Гончаровой
на кушеточке лежит у кабинета,

и какая б его боль ни обуяла,
что б ни грезилось ему в посмертной дали,
умирающий укрыт, как одеялом,
сухопарой и сутулой тенью Даля.

Мукой пушкинской объята и ведома,
не снимая эту горькую осаду,
тень толпящихся у Пушкинского дома
полтора столетья мёрзнет у фасада.

И, забрызганная пушкинскою кровью,
света пушкинских окон не омрачая,
николаевская тень лежит на кровле,
но её уже никто не замечает...

Кедров, Константин Александрович

Миледи

В сломанном рояле дрожит мелодия
Эхо от любого прикосновения
Жаль что д’Артаньян не вкусил Миледи
до начала шеи усекновения

Все просек топор кроме этой тайны
Я ее просек сквозь сюжет казенный
Эшафот Миледи был только спальней
Д’Артаньян конечно же спал с казненной

До свидания Фрейд и Дюма-отец
Некогда мне думать о ваших планах
Поезд переполненный стаей птиц
Небо в поездах и аэропланах

1990

Виктор Соснора "Продолжение Пигмалиона"

Теперь – тебе: там, в мастерской, маски,
тайник и гипс, и в светлячках воздух,
ты Галатею целовал, мальчик,
ты, девочка, произнесла вот что:

«У нас любовь, а у него маски,
мы живы жизнью, он лишь труд терпит,
другую девушку – он мэтр, мастер! –
ему нетрудно, он еще слепит».

Так лепетала ты, а ты слышал,
ты спал со мной и ел мои сласти,
я обучал тебя всему свыше,
мой мальчик, обучи ее страсти.

Мой ученик, теперь твоя тема,
точнее – тело. Под ее тогой
я знаю каждый капилляр тела.
Ведь я творец. А ты – лишь ты, только.

В твоей толпе. Теперь – твоя веха!
И молотками – весь мой труд, трепет!
И молотками – мой итог века! –
«ему нетрудно, он еще слепит!»

Теперь – толпе: я не скажу «стойте!»
Душа моя проста, как знак смерти.
Да, мне нетрудно, я слеплю столько
скульптуры – что там! будет миф мести!

И тем страшнее, что всему миру
вы просчитались так. И пусть пьесу
вы рассчитали молотком – «минус»,
миф – арифметика, и «плюс» – плебсу.

Теперь убейте. Это так просто.
Я только тих. Я только в труд – слепо.
И если Бог меня лепил в прошлом,
Ему нетрудно, – Он еще слепит.

"Голос" навеял... совершенно изумительный иеромонах Фотий спел незабываемое

Марина Цветаева

МОНОЛОГ

Уж сколько их упало в эту бездну,
Разверстую вдали!
Настанет день, когда и я исчезну
с поверхности земли.
Застынет все, что пело и боролось,
Сияло и рвалось:
И зелень глаз моих, и нежный голос,
И золото волос.
И будет жизнь с её насущным хлебом,
С забывчивостью дня,
И будет всё как-будто бы под небом
И не было меня!
Изменчивой, как дети, в каждой мине,
И так недолго злой,
Любившей час, когда дрова в камине
Становятся золой,
Виолончель, и кавалькады в чаще,
И колокол в селе...
– Меня, такой живой и настоящей
На ласковой земле!
К вам всем – чтО мне –
ни в чём не знавшей меры –
Чужие и свои?! –
Я обращаюсь с требованьем веры
И с просьбой о любви...
И день и ночь, и письменно и устно,
За правду ДА и НЕТ,
За то, что мне так часто слишком грустно,
И только 20 лет.
За то, что мне прямая неизбежность –
Прощение обид,
За всю мою безудержную нежность,
И слишком гордый вид,
За быстроту стремительных событий,
За правду, за игру...
Послушайте! – Ещё меня любите
За то, что я умру...

08декабря 1913года

Валерий Брюсов.

Мы встретились с нею случайно,
И робко мечтал я об ней,
Но долго заветная тайна
Таилась в печали моей.

Но раз в золотое мгновенье
Я высказал тайну свою;
Я видел румянец смущенья,
Услышал в ответ я "люблю".

И вспыхнули трепетно взоры,
И губы слилися в одно.
Вот старая сказка, которой
Быть юной всегда суждено.

Саша Черный

ДВА ТОЛКА
Одни кричат: "Что форма? Пустяки!
Когда в хрусталь налить навозной жижи -
Не станет ли хрусталь безмерно ниже?"

Другие возражают: "Дураки!
И лучшего вина в ночном сосуде
Не станут пить порядочные люди".

Им спора не решить... А жаль!
Ведь можно наливать... вино в хрусталь.
<1909>

Следовательно, Павел ночью смотрел Ширвиндта у Познера
Засыпая, подумала, ах, как замечательно Александр Анатольевич это стихотворение вспомнил...
Не запости Паша, запостила бы я